– Эй, ты чего? Ты глянь на него, Вик, смотрит и хихикает! Совсем обнаглел Теодорчик!
К тому времени река обмелела, а ее береговая линия расширилась. От основного потока то и дело отбегали рукава, скрываясь в кривых туннелях, ведущих неизвестно куда.
Вдруг Тео насторожился:
– Слышали?
– Не-а.
– Как будто всплеск, но не рыбы. Ритмичный какой-то. Будто нас что-то догоняет по воде.
Теодор содрогнулся, подумав о подводных чудищах, таящихся в речной глубине. Или это тени и рабы Смерти? Неужели их все-таки настигли?
Он продолжил грести, но ему все казалось, что вода таит угрозу, постоянно думалось, что вот-вот вынырнет неведомо чья рука и хлопнет мокрыми пальцами по его спине…
И все-таки они плыли. Время от времени останавливались и выбирались на берег, чтобы размяться, хлебнуть воды, и плыли снова. После ночного инцидента с четками напряжение возросло: все приглядывались друг к другу, реже слышались шутки – каждый прятал глаза и думал о чем-то своем. Тео чудилось – или он просто себя накрутил? – что большинство косых взглядов достается ему. Только отвернешься – между лопаток жжет от брошенных взглядов, подойдешь к говорящим – враз замолкают.
Не потому ли, что обсуждали его?
«Прекрати. У тебя паранойя», – уговаривал он сам себя. Да куда там!..
Наконец они совсем выбились из сил, и Йонва велел причаливать. Теодору пришлось в очередной раз закатать штаны и вытягивать лодку на берег по щиколотку в ледяной воде. «Брр!» И в очередной раз подумать о всплесках, которые преследовали лодку, – он по-прежнему улавливал что-то такое, теперь из боковых проходов. «Кто же нас преследует? Йонва говорил, все чисто, но…»
Когда все расселись кружком у костра, Путеводитель заговорил:
– Прежде чем вы пойдете в пещеру, нужно хорошо отдохнуть. Там легко оступиться и сгинуть.
Теодор поежился и переглянулся с Саидой – остальным было нечего бояться, ведь идти в пещеру предстояло им двоим.
– В Ищи-не-найдешь три реки. Древние называли их Стикс – это та черная река перед замком, – Лета, река забвения, и Ахерон, по которому сейчас плывем. Все три впадают в пещеру теней под башней Беллумгард. Там, в этой башне, находится Дверь в мир наверх.
Пещера теней похожа на обычную, но внутри вы почувствуете дыхание мертвых. Все, что вам нужно, это пройти до трех водопадов и позвать тень, а потом заставить ее узнать вас. И помните: если вы останетесь там чуть дольше, то, вдыхая пары Леты, забудете самих себя.
Итак, вам явится тень, и вы должны упросить ее пойти домой, хоть умерший и не захочет возвращаться. Когда будете уходить, что бы ни происходило – не оборачивайтесь! Мертвые не захотят отпустить вас. Вы почувствуете их присутствие – как они шагают следом, дышат вам в затылок. Вызванная тень, как и другие, будет следовать за вами, но не оборачивайтесь все равно, не то испортите все дело, а второй раз войти в пещеру уже не сможете.
– Ой! – воскликнула Сайда. – Я читала что-то такое в мифах. В гимназии.
– Да, – кивнул Путеводитель. – Именно так. Древние, участвовавшие в Макабре, спускались сюда. Есть письменные свидетельства.
Теодор не мог усидеть на месте. «Отец тут. Рядом».
– Давайте… давайте прямо сейчас, – заявил Теодор.
Йонва покачал головой:
– Тени дождутся тебя.
– А Беллумгард охраняется как Ноктумгард?
– Нет, зачем? Ноктумгард – тюрьма, потому ее сторожат. Остальной Черный Замок – зеркальное отражение Золотого. В нем хранится несметное количество вещей, но иных: темных и зловещих. Это склад гибельного оружия, которое Смерть успела выдумать за все войны в истории человечества… Еще есть залы, связанные с миром мертвых, зал памяти…
– Памяти? – переспросил Тео.
Он подумал о том, что происходит с его воспоминаниями в дни рождения.
– Да, там хранится память, которую Смерть отняла у людей. Память каждого человека заключена в отдельном предмете. Стоит, например, кубок, наполненный воспоминаниями, – выпьешь и вспомнишь. Или часы – послушаешь, как тикают, и память вернется. Да, в Черном Замке хранятся такие вещи…
Йонва оказался прав – дальше идти сил не было. Тео вырубился мгновенно, а когда открыл глаза, первым делом уставился на потолок: настоящие мраморные кружева! Каменные гирлянды мерцали, так что сперва показалось, Тео смотрит в окаменевшее небо. Но он сел и вспомнил, что сейчас глубоко под землей. Тео до смерти захотелось вдруг увидеть восход солнца…
«Осталось чуть-чуть. Скоро мы вернемся домой».
Остальные еще спали, но пробудилась Санда. Раду мирно сопел, и Тео подошел к девушке:
– Удачи сегодня.
Он попытался улыбнуться, и Санда ответила, правда, улыбка тут же потускнела.
– Пойду умоюсь, – буркнула она и спустилась к реке.
Какое-то время спустя зашевелился весь лагерь. За завтраком Раду осведомился:
– А Санда где? Только что ведь здесь была.
– Умыватына пошла небошь, – ответила жующая Шныряла.
Тео оглянулся. «Она ведь уже умывалась, куда пропала?» Он немного подождал, но затем не вытерпел.
– Ноги разомну, – бросил под нос и отправился якобы прогуляться, а на самом деле высматривать девушку.
В пещере оказался настоящий лабиринт: сталактитам навстречу вздымались целые заборы из сталагмитов. Некоторые походили на окаменевшие фигуры людей, и Теодор решил не думать о том, как они образовались. Вдруг сквозь далекий шум небольшого водопада ему почудился голос, и он навострил уши. Так и есть. Санда с кем-то разговаривала. Тео оглянулся на лагерь: вроде все на месте.
«Да что, черт возьми…»
Он не выдержал. Стараясь ступать тише, Тео завернул за большой столб, образованный сросшимися сталактитом и сталагмитом, затем прошел за другой. Голос прозвучал совсем близко. Глубокий и мужской. Теодор прижался к сталагмитовому «забору» и подобрался к самому его краю. Выглянув, он увидел на уступе, выдающемся над рекой, Санду, а рядом с ней, спиной к Тео, стоял облаченный в черное мужчина. Теодора будто кипятком ошпарило.