Путешествие в полночь - Страница 38

– Точно! Будто ветерок напевал три восходящие ноты…

– Это крестовики. Они поют колыбельную, ты уснешь, и пауки высосут тебя досуха.

Санда, скривив губы, передернула плечами.

– Спастись от них можно одним способом, – продолжил Тео. – Спеть эти ноты наоборот. Пауков от этого прямо трясет, и они сразу отстают.

– Погоди… Это потому ты тогда взялся за флуер?

– Ага. – Теодор вновь наклонился над обрывом. – Если бы Вик не разъяснил, могли бы здорово влететь. Эта Полночь… Мне иногда кажется, здесь слишком много музыки.

Тео дотронулся до флуера сквозь плащ и добавил про себя: «И у меня ощущение, будто я здесь неспроста».

Когда настал черед спускаться Тео и Санде, девушка заколебалась. Всякий раз как она опускала ногу, тут же отдергивала и только сильнее вцеплялась в длинные ветви неведомых кустарников, густой бородой свисавших с обрыва. Луна причудливо играла на сколах породы.

– Высоко, очень высоко, – бормотала она.

Змеевик с беспокойством глядел снизу.

– Может, лучше в обход? – жалобно протянула Санда.

– Это слишком долго.

Санда попробовала носком ботинка камень и покосилась на Тео: он уже успел спуститься на метр и теперь стоял на небольшом уступе. Чтобы волосы не лезли в лицо, Тео по-быстрому сплел их в косу, и Саида хихикнула. Потом сделала вдох и мотнула головой:

– Я… просто…

Тео ждал, хотя знал, что будет. Внутри зашевелился змеиный очаг. Страх приближаться к Саиде из-за тени. Нежелание делать что-то непривычное. И желание сделать. Сразу, махом, чтобы… Тео разозлился.

«Хватит! Тебе что, не хватает всей этой чертовщины, которая творится вокруг? Хочешь еще проблем? Так вот она – проблема! Остановись».

Накануне Тео подловил себя на мысли, которая шарахнула как молния. «Наконец-то привал!» – подумал он тогда. И только потом сообразил, ради чего ждет привала. Не вытянуть ноги у костра. Вгрызться в крылышко куропатки. Откинуться на мох и полежать. А ради того, что обычно было после ужина.

А после ужина он тренировал Саиду.

Когда Тео понял это, он здорово растерялся. Такие вещи не входили в его планы. И он прекрасно понимал, что не стоит продолжать. Но… теперь Санда сидела на обрыве с просьбой, для которой не нужны были слова, – вытаращенные глаза девушки искали его взгляда. И Тео знал, что произойдет, если он сейчас приблизится. Если протянет руку, если ощутит ее ладонь в своей… Едва Тео подумал об этом, его прошиб пот.

– Тео! – крикнул Змеевик, и Теодор понял, что держаться подальше от Санды не удастся.

Уцепившись за камни, он шагнул чуть вбок и подтянулся. Тео много раз делал это в Карпатах – взбирался по деревьям, карабкался по скалам – и чувствовал себя на отвесной скале точно крестовик на паутине. Он подобрался к девушке и, прежде чем протянуть ей ладонь, сам себя предупредил. Твердо. Без колебаний. «Если выкинешь какую-нибудь штуку, лишишься ужина. Понял? Я не шучу».

Санда перевернулась на живот и опустила тонкие ноги, вслепую нащупывая, куда поставить ботинок. Втиснув носок в щель между камнями, девушка скорей обернулась в поисках Тео – он был уже рядом, протягивая руку, – и в следующую секунду он почувствовал ее пальцы – тонкие, влажные и прохладные.

Есть два типа людей: те, чьи ладони во время опасности охватывает жар, именно к ним относился Тео. И те, чьи руки холодеют. Такой была Санда.

Тяжело сопя, Санда переставляла ноги с камня на камень, по-прежнему цепляясь за руку Тео так, словно это был ее последний шанс уцелеть. Двигались они медленно. Теодору спуск показался вечностью, а Санде – вечностью вдвойне.

Они уже преодолели половину пути, когда Тео, ища взглядом, куда поставить ногу, заметил между камней золотой проблеск – словно из щели высунулся кустик нимерицы. Они спустились ниже, Санда протянула руку вбок, чтобы уцепиться за небольшой уступ, и…

Громко зашипело, будто на сковороду плеснули масло.

Тео тревожно глянул за спину Санды, заметил, как в щели мелькнуло нечто длинное и блестящее, и тут девушка громко вскрикнула, дернулась и обмякла. Тео еле удалось подхватить ее, прежде чем она покатилась бы вниз. Он поддержал Санду под мышкой одной рукой и подставил ногу, чтобы ботинок девушки уперся в его сапог.

Снова яростно зашипело, и Теодор поверх головы Санды увидел на каменном языке свернувшуюся змейку, будто отлитую из золота, с черным полумесяцем на лбу, которая покачивалась, угрожающе раскрыв пасть.

Санда застонала, и Теодор с рыком перехватил девушку за плечо, прижимая ее к каменной стене.

– Санда, черт возьми, что ты делаешь! Держись! – заорал он.

Внизу вскрикнула Шныряла, Змеевик что-то громко спрашивал, но Теодор, по лбу которого стекал пот, слышал только шипение змейки и стоны Санды, которые становились все громче.

– Рука, моя рука…

Тео скользнул взглядом по ее растопыренным пальцам.

«Только не это! Ее ужалили!»

Тем временем змея вытянулась вертикально, опираясь лишь на кончик хвоста, и по обеим сторонам тела с шелестом развернулись два кожистых крылышка. Змея подпрыгнула и взмыла в воздух, извиваясь спиралью, словно золотая лента гимнастки. С ее хвоста сыпались блестящие чешуйки, искорками вспыхивая в лунном свете на фоне черного неба.

Вскоре змейка скрылась из виду, но Тео было уже не до наблюдений.

Мокрый от пота, скрипящий зубами, он держал рыдающую Санду и уговаривал:

– Давай, лезь, совсем немного осталось. Санда, да черт, держи себя в руках! Шевелись же, надо спуститься и осмотреть тебя как следует.

Подсказывая, куда ставить ноги, и придерживая сбоку, Теодор тащил девушку за собой. Девушка совершенно расклеилась, цепляясь непослушными пальцами за острые выступы и оставляя на камнях красные мазки.