– Дика!
Змеевик обхватил Шнырялу за талию и оттащил от обрыва, наставив меч на Теодора.
– Он сбросил его! – крикнул Ворона, стоя возле Санды и прижимая ее к себе.
– Тео, что здесь произошло? – сквозь зубы спросил Змеевик. – Как здесь оказался Вангели?
Тео посмотрел на Санду, а она на него. И даже сейчас, после того как Теодор видел девушку с их заклятым врагом, он не нашел сил выдать ее. Шныряла перехватила его взгляд:
– Может, она нам расскажет? А? Их тут двое было.
– Тео… – промямлила Саида, бледная как мел, едва державшаяся на ногах. – Тео, ты правда… нелюдимец?
Это слово всколыхнулось в памяти чем-то страшным и неприятным.
– В смысле? – прохрипел Тео.
– Чего? – фыркнула Шныряла. – Тео – нелюдимец? Что за бред, Саида?
– Твоя тень, – продолжила Саида плачущим голосом. – Ты же говорил, что ты и есть твоя тень…
«Что ей наболтал Вангели?!»
– Саида, это бред, – фыркнула Шныряла. – Сказочки про нелюдимцев. Откуда ты вообще это взяла?
– Дика, – оборвал ее Змеевик, – послушай…
Шныряла резко развернулась к нему:
– Ты тоже сбрендил? Тео, конечно, немного не в себе, но он не чудовище, которое убивает направо и налево! Ах, нежители – корень всех бед, мертвецы всех укокошат! Ну да! Кроме идиотских иеле, нежители – нормальные, Санда! Мы по-прежнему люди. Тео – монстр? Чушь свинячья! И меня бесят эти сказки про нелюдимцев! Лишь бы испоганить мнение о нежителях…
– Дика, – сказал устало Змеевик, – это не сказки. Я их видел.
Шныряла недоверчиво скривилась. Раду так и подскочил:
– Тень? Так это чудище, что было сзади, это его тень?
Все уставились на Теодора, а он не мог выдавить ни слова.
– Он ненормальный, я же говорил! – вспыхнул Раду. – Я говорил, что он напал на меня!
– Врешь! – рявкнул Теодор.
Ярость бросилась в голову обжигающей волной. Он шагнул вперед, и Раду трусливо попятился, прижимая к себе Санду.
– Стой! – закричал Змеевик, кидаясь следом с мечом. – Стой, Тео!
Но Тео шел и шел на Ворону, сжав кулаки. В его глазах потемнело, когда он услышал эту наглую клевету. Хотелось наброситься на лжеца, хотелось…
Видимо, что-то такое отразилось на его лице – потому что все попятились, и даже Дика округлила глаза. Змеевик обогнал Тео, встал между ним и Раду и выпрямился.
– Теодор! – грозно сказал он.
– Я. На него. Не нападал, – отчеканил Тео.
– Да? – ядовито выкрикнул Ворона. Он кивнул на обрыв за спиной Тео. – А на него тоже не бросался?
– Ах ты…
– Тео, хватит!
Голос Змеевика прогремел под сводами пещеры, точно гром.
Ворона отпустил Санду и указал на Тео острым подбородком:
– Он не в себе. Я уверен, именно он и стырил четки Йонвы. Мы же перерыли всю стоянку, а их нигде нет! Надо его обыскать.
– Нельзя же так, Раду! – ахнула Санда.
Тео зарычал, но Змеевик тихо потребовал:
– Тео, успокойся. Все будет хорошо, если тебе нечего скрывать.
Раду подошел к Тео и принялся хлопать по плечам, по груди, нащупал под плащом что-то твердое и вытащил дневник.
– Только раскрой! – угрожающе предупредил Тео.
Но Ворона быстро отступил под защиту меча Вика:
– Тихо, тихо! «Я никогда не прощу людей и не доверюсь им. Никогда их не полюблю. Никогда не буду иметь друзей. И не важно, сколько времени пройдет: одна-единственная ночь или целая вечность». Вот как? Значит, никаких друзей, да?
Тео прыгнул вперед и выхватил дневник из рук ухмыляющегося Раду. Больше всего на свете ему хотелось влепить Вороне по лицу, стереть самодовольную усмешку, которая выводила Тео из себя, – и Раду это прекрасно чувствовал.
«Держи себя в руках», – потребовал Тео.
Ворона обошел его сзади и похлопал по бокам, сунул руку в карман, второй и присвистнул. Тео бросил взгляд на поднятый вверх кулак Вороны, и его сердце пропустило удар.
«Идиот, только не это! Почему же ты так и не выкинул?!»
Раду отскочил от него, словно ужаленный, а Змеевик, наоборот, шагнул с мечом чуть ближе. Вид у него был изумленный и грозный. Ворона вытянул руку перед собой:
– Это волосы Йонвы!
Лицо Путеводителя окаменело.
Все зароптали и зашумели, и воздух загустел и потемнел, словно разразилась буря.
– Я вам говорю, он совсем чокнулся! – орал Ворона. – Видели, как он пырнул Вангели? А что, если он нас так перережет во сне, а? Это он стырил эти четки, я говорю, он!
Санда что-то беспомощно лепетала, но Тео на миг перехватил ее взгляд, и он был полон ужаса и недоверия. Шныряла теперь тоже глядела на него по-другому.
Друзья говорили громко, сбивчиво, о чем-то спрашивали, а Тео вдруг подумал: такое уже было. Тогда, давным-давно. Он знал, что происходит, когда людей охватывает страх перед чем-то.
Или кем-то.
Перед тем, кто не такой.
Это действовало не только на живых, но и на нежителей. Они оставались людьми. Тео также знал, что сейчас, после появления страшной тени, после убийства мэра и находки этого локона, что бы он ни сказал, что бы ни сделал – люди никогда не поймут правды, охваченные страхом.
«Потому что люди верят в то, во что хотят верить», – вспомнил он свои же слова из дневника.
Так было и будет всегда.
Теодора колотило от гнева, бессилия и ужаса, и он чувствовал, как мир чернеет и сжимается вокруг него плотным кольцом. Он поднял руки: обе ладони окровавлены, на правой – кровь Вангели, на левой – его собственная. Порез открылся – воспаленная кожа, густая красная кровь – и яростно жег.
Наконец Тео прикрыл глаза, чтобы не видеть лица своих… друзей? Недругов? Все складывается против него. Он знал, что будет дальше.
– Тише, тише! – вскричал Змеевик, и все быстро умолкли. – Тео, слышишь меня? Тео, послушай. Йонва рассказал тебе, как найти выигрыш. Пещера теней находится рядом, и ты сам дойдешь туда и вернешь отца. После этого иди в Беллумгард и возвращайся в Золотой Замок. Но сам. С нами… с нами тебе нельзя.