Парень опустил меч.
Тео слышал, как его спутники топчутся на месте, потом – как поворачиваются и уходят. Когда он открыл глаза снова, он увидел только Вика. Тот стоял возле дальних сталагмитов, глядя на Тео.
– Извини, – тихо сказал Змеевик и, пряча на ходу меч, исчез в сталагмитовом лабиринте.
Тео повернулся, подошел к самому краю уступа и долго смотрел, как речка мирно катит свои серебряные воды.
«Я убил его. Убил человека». Осознание случившегося наконец догнало и ударило наотмашь. Ноги ослабли, и Теодор осел на землю. Лихорадило, кровь из пореза на ладони текла и текла, но было уже плевать. «И все-таки они были правы. Все-таки я монстр».
Теодор уткнулся лицом в колени.
Он не хотел ничего видеть.
Он даже не хотел быть.
Вода забурлила мерцающими вихрями, и на поверхность заструились красные пузырьки. Он дернулся, но тут же ослаб. Тянуло вниз, мучительно и вязко, и он погружался глубже и глубже в темноту. Невидимая ноша, а может, чья-то рука, тянула вниз.
В легкие хлынула вода, и с попыткой вдохнуть грудь обожгло. Горло сдавило удушье, страх и паника стиснули ребра. Он дернулся в последний раз и понял, что это конец.
«Вот как все заканчивается…»
Он смотрел на свет вверху, и мысли о ненавистном нелюдимце, мертвецах, мести и всепоглощающей ярости покинули его. Ярость истаяла. Он неожиданно обратился к давнему-давнему воспоминанию. Понял, что скоро – через пару мгновений – уйдет не в темноту, а… к ним.
К ним двоим.
Эта мысль озарила затухающий разум вспышкой внезапного, печального и странного счастья.
«Я иду к ним».
Вверху раздались голоса. Сначала доносились глухо, точно из тумана, затем послышались ближе. Мужчина рассказывал о пещере теней, и девушка, по-видимому, боялась – голос ее дрожал, и она уже в третий раз просила незнакомца рассказать, что делать, чтобы вернуть тень из пещеры.
При каждом вздохе боль пронзала правый бок. Ноги и руки терлись обо что-то острое и твердое, тело захлестывала обжигающая холодом вода. Набегающие волны плескали ледяной струей за шиворот. Голова раскалывалась – снова и снова в виски втыкали длинные металлические стержни. Втыкали и вытягивали. Боль прогрызала череп изнутри.
Снова приступ.
Он не понимал, где находится. Под закрытыми веками проносились образы – те же, что и всегда. Видения. Лики – светлые, но грозные, давали указания, как поступать. Мог ли он, простой смертный, им противиться?
И сейчас – снова…
Над ним склонилось лицо, и он сразу узнал его и затрепетал от страха и благоговения. То самое лицо… И голос приказал: «Вставай. Дело еще не окончено». Но сил двинуть хоть мизинцем не осталось. Он качался на волнах, ударяясь о камни, слушал плеск волн и голоса… Веки чуть приоткрылись. Он лежал в темной расщелине, заполненной водой, – всюду камни, высокие выступы влажно блестят при свете серебристых вод.
Река вынесла его на берег.
Он тупо смотрел, как по шершавому камню спускается странное существо. Бледно-розовая ящерица с омерзительными складками на боках приблизилась к кромке воды и вытянула длинную слепую морду, чтобы напиться.
Вдруг голоса раздались над самой головой. Он сжался в комок, но не нашел сил спрятаться, заползти под камень.
– Вы помните, что я решила поменять желание? Да?
– Помню.
– Долго его искать?
– Нет, – ответил мужской голос. – Оно рядом. К первому этажу Беллумгарда примыкает оружейное крыло. У входа встретит привратник…
Мужчина описал, как заставить привратника принести оружие.
– …отлично! – ответила девушка. – А эта штука точно обезвредит эту тварь?
– Не сомневаюсь.
– Ну и хорошо. Ты глянь, что он выдумал, змеюка подлая! – зарычала девушка. – Родного сына решил угробить из-за какого-то камушка! Я этой гадине зубы-то пообломаю, он у меня еще попляшет… Господарь чертов.
«Оружие», – радугой в темноте пещеры вспыхнуло озарение. Голоса слышались все тише и наконец совсем отдалились: пара вернулась к остальным. Человек в воде задышал быстрее, его сердце заколотилось с утроенной силой. «Оружие!»
Пришло понимание.
Нет, он не спасся. Ложь. Он тонул, и ничто бы его не спасло.
Он не спасся. Его спасли.
То, что он выплыл, не совпадение. Уж он-то в чудеса не верил. Давно. Он жив потому, что так захотел кто-то другой. «Оружие здесь, в башне Беллумгард! На первом этаже… Рядом!» Вот зачем его спасли. Встать. Сейчас – на ноги, потом, стиснув зубы, идти вперед. Добыть оружие, уничтожить нежителей. Всех до единого. Не останется ни одного мертвеца, который угрожал бы живым. Который посягал бы на мир, принадлежащий ему и людям. Он обещал. Он это сделает.
Пошевелить рукой оказалось не проще, чем отрастить ее заново, но цель дала силы двигаться. Как и всегда. Когда головная боль разбивала его на тысячи кусочков, когда он лежал в спальне и молил о смерти – все равно знал, что не умрет. Святое лицо говорило: «Встань и иди». И он собирал себя. Все тысячи кусков. Тысячи раз. Чтобы идти по следу чудовищ и отыскивать их с помощью Пятерки Совета и Маски.
Из легких вырвался стон. Он стиснул челюсти, попробовал вновь заставить слушаться тяжеленное, будто напитавшееся болью тело. «Ты должен забрать оружие раньше. Скорее, скорее». Впустую. Он чуть не заплакал от бессилия.
Слепая ящерица метнулась в темную расщелинку, но вдруг вернулась. Остановилась, принюхалась. Он замер. Ящерица подбежала ближе, извиваясь скользким телом, и вдруг позади нее возник… малыш. Маленькая ящерка на тонких лапках побежала за матерью, спустилась к воде и напилась. Большая ящерица вначале сторожила малыша, потом ткнула ему безобразной мордой в бок, и детеныш, играя, открыл беззубую пасть. Они принялись бегать по камню друг за другом, иногда обнюхивая друг друга и тыкаясь мордочками.