Путешествие в полночь - Страница 94

– Бала-а-аур! Я пришел к тебе! Я кровь твоя, жизнь твоя и тьма твоя – твой родной потомок!

Змей громко всхрапнул и содрогнулся. Саида с беззвучным вскриком присела за друзьями, выхватила сеть-невидимку и набросила на себя. Храп усилился, взлетел эхом к самому потолку и заклекотал. Огонь меж век сверкнул лезвием, и Теодор с ужасом попятился.

Раздался шипящий и оглушительный голос – древний, как сам ветер, чарующий темнотой. Глубокий гул сложился в слова:

– КТО… ТЫ?..

Змеевик пошатнулся, но не отступил. Лишь большая ярость проступила на его лице.

– Я – сын твоего сына! – Вик воткнул меч в землю и упал на колени. – Я твой родной потомок, о Балаур Великий! Я пришел сюда молить тебя о благословлении на царство!

Струи пота стекали с покрасневшего лица Змеевика, однако парень упрямо стоял в эпицентре взгляда, шарившего по пещере, хоть и видно было, что сердце его сковал смертельный страх.

– ТЫ ЧЕЛОВЕЧИШ-Ш-Ш-ШКА…

– Я рожден от сына твоего, Великого Змея Карпат, и сто третьей его жены, неназванной…

– НЕНАЗВАННОЙ… – Гул исторгался из недр гигантской морды. – НЕНАЗВАННОЙ ЧЕЛОВЕЧИШ-Ш-ШКИ!

Но Змеевик вдруг вытянул руку и расставил пальцы так, чтобы видно было черное кольцо. Балаур зашипел, заклокотал, его крайняя голова шевельнулась, и гигантская окаменевшая чешуя издала такой звук, словно две гигантские горы потерлись друг о друга.

Огромная башка тяжело раздвинула веки, и, точно окна в недра земли, зажглись два огромных желтых глаза. Голова медленно поднялась над землей, могучее дыхание метнулось по пещере и долетело до друзей, всколыхнув их волосы тяжелым духом, от которого они спрятали лица в ладони и воротники. Змеевик же стоял на месте ни живой ни мертвый.

– АР-Р-Р…

Змеиная голова, с трудом преодолевая сон и окаменение, чуть двинулась вперед и зависла над крошечной фигуркой. Глаза Балаура Великого уставились на малюсенькое кольцо. Тео подумал, что тут Вику и конец – разве могла эта морда разглядеть это крошечное украшение? Но он не знал, что Балаур может сквозь тучи высматривать на земле крошечных медянок, свернувшихся в вырытых норках. И не просто высматривать, но и различать их чешуйки с великой высоты, а на каждой чешуйке – видеть все тончайшие царапины. Так что разглядеть кольцо Змеевика под самым носом для Балаура было проще простого.

Змей зарычал, и неясно было, что произошло: то ли злился он, то ли удивлялся, а может, просто шипел и рычал, по своему обыкновению.

– МЕРТВЕТ-С-С-С. ИСПЫТАНИЕ ПРОВАЛИВШ-Ш-ШИЙ МЕРТВЕТС-С. ЧЕЛОВЕЧИШ-Ш-ШКА.

– Лишь наполовину я человек, о Балаур Великий! Но кровь моя от крови змеевой! Даруй же мне волшебный лучезар, что хранит твой могучий язык, да не ослабнет сила твоих слов, прародитель!

– ТВОЕ СЕРДЦ-СЕЕ ЖИВОЕ.

– Лишь наполовину, о Балаур Великий! Позволь мне заменить живую его часть на лучезар!

– Я БЫЛ МОГУЧ-Ш-Ш, – шипел Балаур, исторгая ветер и смрад. – Я ИМЕЛ МНОГО ДЕТЕЙ. НО ОТЕЦ-С-С ТВОЙ ПОЛЮБИЛ ЛЮДС-С-СКОЙ МИР И БЕЖАЛ ИЗ ПОЛУНОЧИ, ЧТОБЫ ЖЕНИТЬ-С-СЯ НА ЧЕЛОВЕЧИШ-Ш-ШКАХ.

– Отец просит за меня. Если я не превращусь в змея, то погибну нежителем и никогда не стану одним из сыновей, стоящих у престола отца. И не быть мне хранителем недр земных вовеки! Отец просит дать мне шанс.

– ШАНС-С. ЧТО ЗА СЛОВО, ШАНС-С? АР-Р, ДЕТИ МОИ БЕЗРАС-СУДНЫ. С-СЛАБЫ. НО ОН ПОКЛЯЛС-СЯ ИСТИНОЙ, И ТЫ ДАЛ С-СОГЛАСИЕ. КОЛЬТС-СО СМЕРТИ. НЕ БУДЬ КОЛЬТС-СА, Я БЫ С-СЪЕЛ ТЕБЯ, ЧЕЛОВЕЧИШКА. НО ОТЕЦ ЗАКЛЯЛ ТЕБЯ С-СМЕРТЬЮ. КОЛИ НЕ ВЫПОЛНИШ-ШЬ ИСПЫТАНИЯ, ЗМЕЯ РАЗОБЬЕТ КОЛЬТС-СО И УКУ-С-СИТ ТЕБЯ. ЛИШЬ ОДНОГО ТЫ БОИШЬСЯ – ЯДА СЫНА МОЕГО, ТВОЕГО ОТЦА!

Великий Балаур взревел, и тело его содрогнулось, но ни одна из крепко спящих голов даже не приоткрыла веки. Змеевик покачнулся и едва не упал, но все же нашел в себе силы говорить с головой Балаура дальше.

Йонва следил за разговором, вытянув шею. Он единственный был исполнен спокойствия, чего не скажешь об остальных, которые сбились в кучу, с ужасом взирая на чудовище из-за края змеиной кожи.

– ХОРОШ-Ш-ШО. Я ДАМ ТЕБЕ ЛУЧЕЗАР.

Вик поднял голову. Челюсть его отвисла.

– О, великий Балаур. Благодарю тебя, отец…

– …НО ТЫ ДОЛЖЕН ПРОЙТИ ИСПЫТАНИЕ. ДОКАЖИ, ЧТО ТЫ НЕ СЛАБЫЙ ЧЕЛОВЕЧИШ-ШКА. ЧТО В ТВОИХ ЖИЛАХ ЖИВУТ ТЬМА И СИЛА, НЕИЗВЕСТНАЯ СМЕРТНОМУ. ВЫСТОИШЬ ПРОТИВ МОЕЙ ГОЛОВЫ МИНУТУ – ДАРУЮ ТЕБЕ ЛУЧЕЗАР. НУ А КОЛИ НЕТ – ПОГИБНЕШЬ. НЕ ОТ ДЫХАНИЯ МОЕГО, ТАК ОТ ЯДА ТВОЕГО ОТЦА.

Змеевик побледнел, вздрогнул, но колебание тут же сменилось решимостью, и он крикнул в ответ:

– Да будет так, прародитель!

– А-Ш-Ш! – С шипением и ревом голова змея поднялась выше.

Змеевик встал, отошел от воткнутого в землю меча, разбежался, прыгнул и покатился уже не человеком, а темно-зеленым кольцом, покрытым чешуей, – здоровенным змеем. Правда, по человеческим меркам.

Когда Змеевик встал на кончик хвоста, он показался лишь зеленой травинкой у подножия дерева-гиганта, склонившего мощную ветвь. Санда ахнула, и Теодор вдруг осознал, что он держит ее за руку. И в тот же самый миг увидел, что другая рука девушки лежит в ладони Вороны. Тео бросило в жар, но времени думать обо всем том не было, и он вновь обратился взглядом к каменистой площадке.

Голова Балаура была еще сонной и медлительной, но при всем желании Змеевика причинить ей урон парень не мог. Ему предстояло лишь выстоять – всего минуту! – в битве с величайшим змеем. Но на поверку это оказалось смертельным заданием.

Громадная башка Балаура поднялась вверх, и пасть чуть приоткрылась, выдыхая смрадный ветер, от которого змеиное тело Вика пошатнулось. Балаур опустил голову на землю, и Змеевику пришлось сделать молниеносный бросок влево, чтобы не оказаться раздавленным гигантской челюстью. А Балаур тут же снова двинул башкой в сторону Змеевика.